Чтобы познать зло в мире, созданном из добра, это зло нужно создать
Кацусика Хокусай (Япония) «Большая волна в Канагаве», гравюра на дереве
Как-то в начале марта 10-летний школьник из села в Татарстане пошел гулять с санками. На улице еще стояла зима. Началась сильная метель, и из-за плохой видимости он провалился в приоткрытый канализационный люк. Мальчик пытался выбраться из глубокого колодца, но не мог, кричал, но его не слышали. А в это время его безрезультатно искали - десятки людей и много часов. Пока одна из волонтеров, жена сотрудника МЧС, не упала в тот же колодец - и не нашла его, спящего, без сил. При падении она травмировалась – серьезно ушибла позвоночник, но ребенок остался жив. Тот случай мне интересен не самим по себе чудом спасения (таких примеров немало), а как очередное и более чем наглядное свидетельство, что в любой неудаче есть своя светлая сторона. Но только если мы продолжаем двигаться и искать.
Природа остро переживаемых неудач, разочарований, кризисов и даже того, что называется «катастрофой»... Хороший повод подумать об этом был в период пандемии вируса. Возможно, мне повезло – но я как-то не встречал тех, кто был бы сломлен этим кризисом. Они есть, но не в моем мире. Однако мне часто встречаются вдохновляющие меня люди, которые, несмотря на творящиеся вокруг безобразия, сохраняют оптимизм и - именно благодаря тому, что происходит - умудряются извлекать из навязанных нам «обстоятельств» ценный опыт и силы для укрепления духа, используют возникшие трудности как дополнительные возможности научиться чему-то новому и полезному.
Одни в период пандемии как бы заново открыли для себя своих родных и близких, и получали удовольствие от общения с ними. У других наконец дошли руки до семейных архивов. Третьи серьезно занялись своим здоровьем. Четвертые вернулись к забытому чтению. Пятые, заподозрив что-то неладное в верхах власти, начали интересоваться политикой: это что же такое происходит? кто виноват? и что делать? А моя жена Надя, руководитель Европейского тренингового центра НЛП «Берег Силы», прирожденный психолог и педагог, которая всегда привычно считала сильной стороной своей работы личностное, «контактное», общение с клиентами и учениками и рассматривала Интернет только как подспорье, теперь – слава дарованной судьбой внештатной ситуации, из которой не было другого выхода! - освоила обучение в Интернете онлайн и, с присущим ей мастерством, проводит свои курсы, медитации и психотерапевтические сессии в сети.
За последние 30 лет в России это уже не первая напасть. Многие из нас, кому довелось пережить эпоху перехода от условного «социализма» к не менее условному «капитализму», помнят, как обрушивались все устои прежнего жизненного уклада, как обесценивалась привычная мораль (явные спекулянты, например, стали бизнесменами, а продажные девушки – украшающими этих бизнесменов «эскортницами»), как многие люди теряли семьи, работу, жилье, деньги. Мой дед Леша, военно-морской инженер, всю свою долгую трудовую жизнь не вылезал из командировок: строил базы подлодок в Комсомольске-на-Амуре, Североморске, Балаклаве... И постоянно экономил, питался чрезвычайно скромно, донашивал военные рубашки и откладывал деньги – чтобы его сын и мы, его внуки, после его смерти ни в чем не нуждались. Он умер в 1990 году, не дожив месяца до денежной реформы, когда сбережения советских людей, в том числе и все его сбережения, сгорели.
И что? И ничего. Признаться, я даже рад, что он ушел не раньше и не позже – с чувством покоя и удовлетворения, в государстве, которое он честно отстраивал и защищал, которое считал великим, и где уже как раз начались демократические перемены - и ему не пришлось пережить тот крах и унижение, которые случились с нами потом. А деньги? Обидно, конечно… Но к тому времени я уже умел работать и зарабатывать. Условия существования в известной потрясениями стране подготовили многих из нас к тому, чтобы справляться с трудностями самостоятельно и не ждать, что кто-то за тебя сделает то, что ты должен делать сам.
Однако прошло еще немало лет, прежде чем я окончательно убедился: в моей жизни – и в жизни тех, кого я хорошо знаю – все совершается как должно и в свой срок. Люди приходят в мир и уходят, друзья появляются и пропадают, твоя семья (то, что ты считаешь своей семьей) складывается, крепнет, разрушается и складывается вновь, меняются профессии и места работы, благосостояние растет и вдруг на глазах начинает таять, чтобы опять восстановиться… И все происходит именно так, как надо. Лучше и не придумаешь.
Может, зла в мире – нет?
И общеизвестная история, и древнее предание тоже, по-моему, свидетельствуют именно об этом. Сколько было и есть в мире вероломства, насилия, крови – и все же не потерян смысл достойного и радостного существования человека на Земле! Недавно я читал «Хронику» Генриха Латвийского 13 века, откровения монаха-воина, бывшего в числе первых немецких колонизаторов тех прибалтийских земель, которые в наши дни называются Латвией и где живем я и моя семья. Это жуткое свидетельство очевидца и участника целой череды грандиозных обманов и массовых убийств. И в то же время мне понятно, что в этой Хронике речь идет о становлении государственности, как раз и призванной к тому, чтобы установить порядок, развивать экономику, науку и культуру, чтобы обманов и убийств стало меньше. В результате местные разнородные племена стали единым народом и частью большой Европы и, насколько я могу судить, не жалеют об этом. А вспомнить пример из Ветхого Завета (таких в Писании много) - несчастную сначала судьбу Иосифа, одного из духовных прародителей трех мировых религиозных традиций, который из ревности к нему был продан родными братьями в рабство в Египет, претерпел, но в результате возвысился и в критический момент смог даже прийти на помощь своему роду. Иосиф не только простил братьев-негодяев, но и искренне поблагодарил их – потому что он не сомневался, что совершенное ими зло помогло исполниться Божьей воле.
И, если уж мы обратились к Библии, задумаемся, почему сразу после Крещения Иисус возведен был Духом в пустыню для искушения от диавола (Мф. 4:1). Нет, это не ошибка: речь именно о нечистом, о том, кто известен как олицетворение зла, лжи, тьмы, погибели. Почему же тогда - «для» искушения? Значит, было что-то важное и полезное в том испытании для Спасителя (скорее - в его примере для нас с вами)? И, в конце концов, отчего вместе с Оптинскими старцами православный человек всегда просит Господа: «Не дай мне забыть, что все ниспослано Тобой»? Если буквально понимать слова молитвы (а понимать их в данном случае, по-моему, надо буквально), то ниспослано нам действительно «все». И то, что мы называем «злом», – конечно, тоже. И притом мы же одновременно уверены, что плохого Оттуда просто быть не может!
Вы все еще сомневаетесь? Давайте тогда проведем мысленный опыт.
Шаг 1. Вспомните, что 10-20 лет назад однозначно представлялось в вашей жизни злом. И злом явным, настоящим. Что, по вашему убеждению, приносило вам тогда ущерб и страдания? Именно – вам и в вашей жизни. И именно - что конкретно: какие-то ваши состояния и качества или, может, обстоятельства и ситуации, в которые вы попадали - бесталанность, зависимость, трудности в учебе или работе, безответная любовь и т.п. Прошу только вспоминать лишь о том, что происходило лично с вами и что лично вы чувствовали по этому поводу.
Оцените силу ваших прежних эмоций (так, как это вспоминается) на шкале от 1 до 10.
Шаг 2. Как теперь изменилось ваше видение того, по поводу чего вы когда-то так переживали?
Начнем с того, что вы прежде называли своими «недостатками», «ущербностью» или «пороками». Вы до сих пор оцениваете себя в этих терминах? Кстати, многие мои знакомые, которые испытывали страдания по похожим поводам, со временем нередко обнаруживали, что специфические качества их натуры, доставлявшие им огорчения, оказывались либо незначительными особенностями, либо, в определенных ситуациях, - даже достоинствами.
Изменилось ли, по прошествии лет, ваше представление о тех обстоятельствах и ситуациях? Возможно, теперь они выглядят для вас по-иному. Происходившее когда-то развернулось для вас другой стороной, и вы осознали, что это было вовсе не зло, а, скажем, испытание или даже удача. А, может, сегодня вы получили более полную и точную информацию о том, что случилось, о вовлеченных в ту, прошлую, ситуацию людях? Или сумели взглянуть на них по-иному и поняли их истинные мотивы? Или смогли их простить?
Шаг 3. Как изменилось ваше чувственное отношение к тому, что когда-то с вами происходило?
Если особого отношения к тому, что ушло, у вас сегодня вообще нет или все же остался некоторый мутный «осадок», оцените его теперешнюю силу на шкале от 1 до 10 - и сравните с тем, что вы отметили в шаге первом. Комментарии буду излишни.
А если (что, думаю, более вероятно) ваше отношение кардинально изменилось, запишите свои нынешние эмоции, перечитайте написанное - и улыбнитесь.
Шаг 4, последний. Как бы сегодня вы могли назвать то, что волновало вас в прошлом?
В отличие от продавцов «универсальных» патентованных методик, обещающих мгновенное прозрение, я только предлагаю вам более реалистично проанализировать свою жизнь и понять, что в ней и вправду не сложилось или сложилось не так, как надо (возможно – только пока), а что только по старой привычке продолжает казаться бедой и злом. К такому - рассудочному и взвешенному - способу думать о прошлом я пришел сам (хотя, справедливости ради надо признать, не первый и отнюдь не единственный, я потом узнал, что коллеги по НЛП и когнитивной психологии широко используют этот способ).
А вразумляли «неудачи». Помню, в ранней молодости меня оставила близкая девушка. И тогда для меня это было вселенской трагедией. Как я переживал! Ночи без сна, спиртное, сопли-вопли... Но прошел всего год, и то, что случилось, стало казаться просто досадной потерей, а через пару лет – так, рядовым событием биографии, а еще через время я уже был по-настоящему счастлив, что разбежались мы так легко и кстати. На удалении я наконец-то рассмотрел и ужаснулся, с кем был когда-то рядом.
Но, поверьте (и это очень важно): ни тогда, ни теперь я ни разу не пожалел о тех своих переживаниях. Конечно, в них была наивность, но обнаружилась и несомненная польза. Душа моя трудилась и взрослела, ум становился более прозорливым, и с освоением непростого для меня тогда опыта я становился другим - устойчивым к потерям, уравновешенным и сильным человеком.
Время лечит? Нет. Мы исцеляем себя сами. Но для этого необходимы желание, правильные действия и средства, а также опыт, который мы называем «временем».
Тогда-то окончательно и выясняется, что зла - нет.
«Зло не есть какая-либо сущность; но потеря добра получила название зла», - учил еще на рубеже 4-5 веков Аврелий Августин (кто любит читать умные книги, знает его как Блаженного Августина, выдающегося учителя веры, христианского мыслителя и, с моей точки зрения, первого настоящего психолога в истории). И еще из него же:
«Как тишина есть отсутствие всякого шума, нагота — отсутствие одежды, болезнь — отсутствие здоровья, а темнота — света, так и зло есть отсутствие добра, а не нечто, существующее само по себе».
И в нейролингвистическом программировании, наиболее толковой и популярной сегодняшней школе практической психологии, утверждается: не бывает неудач, есть только опыт. Да, мои коллеги отличаются сдержанностью и аккуратностью, и там, где бы можно было употребить слово силой 10 баллов – «зло» или, скажем, «провал», они предпочитают на 3 балла - «неудача». Тем не менее смысл от этого не меняется.
В лингвистике НЛП существует большая категория слов и их сочетаний, а, если точнее, - словоформ, не содержащих определенного, четко очерченного смысла. Каждый наполняет такие словоформы содержанием, исходя из своего опыта и представлений об их значении. Простые примеры: удача, свобода, любовь, хороший, богатство, друзья … Зло (крах, беда, потеря, катастрофа, несчастье) – из этого же ряда. Нет такого объективно существующего явления, которое можно было бы увидеть, вычленить или зафиксировать.
Зло – это характеристика нашего отношения к чему-то. Оно существует только в пространстве ощущений и эмоций человека, только в переплетении индивидуальных морально-нравственных координат. Зло – это просто оценка, это «я так считаю». И к тому же - это показатель масштаба, придаваемого нами тому или иному событию и явлению, индикатор остроты нашего переживания по его поводу.
Недавно заболел почитаемый многими и очень близкий нашей семье пожилой священник. В сети – призыв: помолимся за его здравие. Я помолился, чтобы Господь управил по Своему усмотрению, так, как будет лучше. И сразу получил в комментарии недоуменно-сердитый вопрос: это как – «как лучше», вы что это имеете в виду?! А я, естественно, как всегда, имел в виду, что Высшей Силе виднее. «Да будет воля Твоя!», - так меня учили. Но мой оппонент явно считал по-другому. Вот если я сам не знаю заранее ответа на вопрос, и мне, по большому счету, все равно, как решится дело, — пусть будет на то Божья воля. Но если я знаю, чего хочу, и если уверен, что хочу однозначно хорошего, если (ну, это же дураку понятно!) желаю добра – тогда, уж извините, пусть будет моя воля. Наш друг-священник, слава Богу, выздоровел! Но проявленное в Интернете мое противостояние с его почитателем мне представляется важным и показательным.
Мы, люди, нередко берем на себя смелость решать, что добро, а что зло. Говорю и о себе, тоже грешен. Зло – это нарушение естественного, то есть привычного и понятного для нас хода вещей, которое, по нашему убеждению, наносит нам вред. И в этом смысле зло зависит от нас. Есть зло или нет - это наш выбор. Только вот ответственность за свои оценки и решения мы все равно почему-то оставляем Богу – нести ее сами мы не намерены.
В этой связи вспоминается одно характерное, имеющее достаточную известность историческое свидетельство, больше похожее на литературный миф. В раннем детстве мальчик Коня (так ласково звали его в семье), Кондратий Рылеев, - да, будущий борец с самодержавием, один из вдохновителей и организаторов вооруженного восстания в Санкт-Петербурге в декабре 1825 года – заболел. И заболел тяжело. Мальчик лежал в беспамятстве и горячке без надежды на исцеление, а рядом неотлучно была его мать, которая ухаживала за ним, истово молилась и верила в чудо. И измученная женщина забылась сном. И явился к ней Ангел, который сообщил, что по Божьей воле ее сын Коня должен умереть. А она, конечно, стала умолять, даже настаивать, чтобы Господь оставил его в живых: «Говорю — только в этом, только в единственном случае — да будет воля моя!». Ангел в ответ огорчился, посуровел ликом и показал «в картинах» возможную жизнь ее сына, хорошую и вполне успешную, но в конце ее мать увидела… виселицу. А это означало, что Коня станет страшным государственным преступником. И спросил Ангел: «Ты же не хочешь, чтобы твой сын стал причиной многих бед и закончил свою жизнь в позоре?» На что мать ответила: «Я хочу одного: пусть живет!» Сон закончился. И ребенок выздоровел. Очнулся, вздохнул, улыбнулся и потянулся к матери ручонками.
История немного жуткая и трогательная.
А дальше все происходило так, как было показано: хорошая, успешная жизнь ее сына. Женщина, когда-то настоявшая перед Высшей Силой на исполнении своей воли, не дожила до предсказанной ей трагической развязки – она умерла за полтора года до неудавшегося бунта на Сенатской площади. Но мы, живущие сегодня, почти через 200 лет после тех событий, хорошо представляем себе, что произошло потом.
25 июля 1826 года организатор и вдохновитель мятежа Кондратий Рылеев и еще четыре государственных преступника (позже этих бунтарей назовут «декабристами»), был повешен в Петропавловской крепости. Он уговаривал своего товарища-террориста Петра Каховского, который тоже будет казнен, убить царя, но тот решился застрелить «только» военного генерал-губернатора Санкт-Петербурга героя Отечественной войны Михаила Милорадовича. Во время подавления мятежа погибли сотни людей – солдат и зевак, «черни». Кроме того, во многом по вине Рылеева и его единомышленников пострадали, в том числе были лишены всех прав, состояний и сосланы на каторгу или в ссылку, 120 дворян, а 4000 «нижних чинов» (ни в чем не повинных, которые просто исполняли приказы своих офицеров) отправили воевать на Кавказ, откуда многие не вернулись. Но это было только начало. Декабристы, как всем нам известно, «разбудили Герцена», Герцен тоже оказался беспокойным мальчиком и много кому не давал спать (а его «гонители» оказались удивительно терпимыми) — и все закончилось революцией. Тот, кто учил историю не по школьным учебникам, знает, какие поистине людоедские планы нередко стояли за возвышенными лозунгами социальных утопистов 18-19 веков, — и как эти планы осуществили их идейные последователи в России.
Знаю, не все из вас согласятся с такой резкой постановкой вопроса, которую я предложил. В оправдание первым борцам с самодержавием можно сказать многое. И о явной деградации российской монархии, которая, особенно после по сути проигранных нами антинаполеоновских кампаний, стала очевидной, и о дикости крепостничества, и о вырождении служилого дворянства, и об искусственных препятствиях социальному и экономическому развитию страны … Каюсь: я намеренно сгустил краски, заострив внимание именно на преступном, злодейском характере декабристского мятежа (что тоже было реальностью). Для чего? Хотя бы для того, чтобы показать, как действует на нас такая категоричность оценок. В ответ на бескомпромиссные суждения читатели, как всегда, безусловно, разделились на два враждующих лагеря: тех, кто согласился, что революционный террор – зло (и обсуждать тут нечего!), и тех, кто готов оправдать и принять любой насилие во имя «справедливости» и «общего блага». И этим двум противостоящим друг другу лагерям договориться трудно. Потому что в основе их расхождения – оценочные понятия, те самые словоформы: «прогресс-регресс, полезно-вредно, хорошо-плохо, добро-зло». Нестыковка не фактов, а отношения к фактам, которая разваливает основы общественного согласия, эмоционально разводит людей по разные стороны баррикад. Между прочим, сравните, как энциклопедически равновесно и бесстрастно повествует о декабристском движении Википедия; адресуясь широкому кругу читателей, она старается уходить от ценностных ярлыков (не всегда, естественно, удается, ведь ее пишут люди), а значит – от возбуждения эмоций, которые только умножают непонимание между нами.
Однако главная причина, почему я так подробно остановился на явно святочном мифе о вещем видении несчастной Рылеевой, «переспорившей» Бога, в другом. В этой истории, опубликованной в январской книжке «Исторического Вестника» за 1895 год, описан типичный и, как мы уже убедились, актуальный и сегодня конфликт - между волей моей и волей Божьей, в котором моя личная воля, если она, как мне видится, более гуманная и справедливая (вспомните «слезу ребенка», которая, по Достоевскому, не может лежать в основе мировой гармонии), должна непременно победить.
Показательно, что публикация эта появилась в самый разгар террористической вакханалии, покушений на царей и их чиновников в России, начало которой (если не считать чисто дворцового переворота с устранением императора Павла I) положил декабрист Рылеев со товарищи. Видно, по замыслу журнального сочинителя, читатель должен был проникнуться сочувствием к матери, которая из сострадания и бескорыстной любви выпустила на свет монстра. Да, сын ее оступился, повернул куда-то не туда, да, по его вине были погублены люди, да, мать заранее знала, что добром дело не кончится, и все же настояла перед Всевышним на своей воле - но, согласитесь, если этот мир Божьим промыслом устроен недобро, негуманно, несправедливо, в общем, не так, как мной и в моем кругу считается правильным, то нам многое позволено. Автор истории декларирует моральное право «добра» называть что-то «злом», оценивать размер каждого такого зла, избирать из разных зол наименьшее и добиваться, чтобы в конце концов меньшее зло победило. И таким образом — вольно или невольно — вызывает к жизни зло.
Обратите внимание: зло возникает уже тогда, когда мы – раздраженные, усталые, издерганные, слабые – в общем, из состояния нашего несовершенства только еще начинаем судить, что есть «зло». Оно начинается именно с оценки, которую мы позволяем себе давать. Начинается с создания дракона.
А дальше все развивается по традиционному сценарию.
«Кто сражается с чудовищами, тому следует остерегаться, чтобы самому при этом не стать чудовищем». Знаменитый немецкий философ Фридрих Ницше выразился достаточно осторожно, но в принципе ясно. Любое дело, которое занимает, увлекает, захватывает человека, неизбежно преображает его. Чтобы успешно противостоять дракону, лучше превратиться в дракона. Если ты борешься с тем, что сам же назначил «злом», будь готов к тому, что ты сам станешь не меньшим злом. Вот почему мудрые советуют: осторожно, скрупулезно отбирайте объекты вашей страсти, потому что рано или поздно придется платить за это. Платить собой.
Я вот иногда думаю: зачем Господь посадил в Эдемском саду рядом с Деревом жизни Дерево познания добра и зла, а по факту — дерево смерти, «ибо в день, в который ты вкусишь от него, смертью умрешь»? Ведь именно через его окаянные плоды человек познал распад, разлад, рознь, непримиримость противоположностей, страх, стыд, ложь, безответственность (вспомните, как наш Адам оправдывался перед Отцом за нарушение Его воли). Почему Господь это Дерево посадил, но заповедал не есть от него? Знал же Он, не мог не знать, что сын нарушит запрет.
Возможно, хотел уберечь его от спешки, хотел предупредить, что сам по себе его приход в мир - это только начало долгого и трудного пути, который человеку еще надо пройти, осилить, пережить, осмыслить, чтобы стать Человеком. Плодиться и размножаться и населять землю? Да. Обладать землею и владычествовать над всеми сотворенными душами живыми? Да. Возделывать и хранить сад Эдемский? Не так понятно, но тоже - да. А вот судить и навешивать ярлыки на Божье деяние, которое Тот Сам оценил, как «хорошо весьма», – пока, извини, нет.
Мир – это комплекс разрешений и запретов. Некоторые вещи не надо делать не потому, что это некрасиво, опасно или невыгодно, а просто потому, что нельзя. Нельзя бить слабого, грабить нищего. Нельзя губить природу. Нельзя прыгать с крыши храма не потому, расшибешься ты или нет (ангелы подхватят тебя), а потому, что это - Храм, а не парашютная вышка. С Храма прыгать нельзя. Забыв об этом, ты нарушаешь гармонию мироздания, вносишь в нее путаницу, нестроение, разделение. Смерть, как зло, входит к людям непрошенной гостьей не с «познания добра и зла» (много ли мы за прошедшие тысячелетия познали?), а с нарушения безусловного запрета – и, в итоге, с оценочного расчленения сущего на доброе и злое, белое и черное, победу и поражение, справедливое и несправедливое.
А к этому мы, по масштабу своему, до сих пор не готовы. До этого нам надо еще дорасти, дозреть. Иначе так и будем безвременно умирать – гораздо раньше, чем успеем что-то сделать и порадоваться.
…Однажды – это было уже довольно давно - дела у меня не очень складывались. Не складывались, естественно, именно так, как я хотел. И это раздражало. Надеясь на сочувствие жены, я начал жаловаться Наде: все плохо, то не выходит, это не так… А она в ответ неожиданно сказала: «Это — жизнь». И все. Удивительно просто. Однако я почему-то сразу успокоился. И эти слова запомнил. И начал, не спеша, разгребать свои завалы.
ВЛАДИМИР ВЛАДИСЛАВОВ
Природа остро переживаемых неудач, разочарований, кризисов и даже того, что называется «катастрофой»... Хороший повод подумать об этом был в период пандемии вируса. Возможно, мне повезло – но я как-то не встречал тех, кто был бы сломлен этим кризисом. Они есть, но не в моем мире. Однако мне часто встречаются вдохновляющие меня люди, которые, несмотря на творящиеся вокруг безобразия, сохраняют оптимизм и - именно благодаря тому, что происходит - умудряются извлекать из навязанных нам «обстоятельств» ценный опыт и силы для укрепления духа, используют возникшие трудности как дополнительные возможности научиться чему-то новому и полезному.
Одни в период пандемии как бы заново открыли для себя своих родных и близких, и получали удовольствие от общения с ними. У других наконец дошли руки до семейных архивов. Третьи серьезно занялись своим здоровьем. Четвертые вернулись к забытому чтению. Пятые, заподозрив что-то неладное в верхах власти, начали интересоваться политикой: это что же такое происходит? кто виноват? и что делать? А моя жена Надя, руководитель Европейского тренингового центра НЛП «Берег Силы», прирожденный психолог и педагог, которая всегда привычно считала сильной стороной своей работы личностное, «контактное», общение с клиентами и учениками и рассматривала Интернет только как подспорье, теперь – слава дарованной судьбой внештатной ситуации, из которой не было другого выхода! - освоила обучение в Интернете онлайн и, с присущим ей мастерством, проводит свои курсы, медитации и психотерапевтические сессии в сети.
За последние 30 лет в России это уже не первая напасть. Многие из нас, кому довелось пережить эпоху перехода от условного «социализма» к не менее условному «капитализму», помнят, как обрушивались все устои прежнего жизненного уклада, как обесценивалась привычная мораль (явные спекулянты, например, стали бизнесменами, а продажные девушки – украшающими этих бизнесменов «эскортницами»), как многие люди теряли семьи, работу, жилье, деньги. Мой дед Леша, военно-морской инженер, всю свою долгую трудовую жизнь не вылезал из командировок: строил базы подлодок в Комсомольске-на-Амуре, Североморске, Балаклаве... И постоянно экономил, питался чрезвычайно скромно, донашивал военные рубашки и откладывал деньги – чтобы его сын и мы, его внуки, после его смерти ни в чем не нуждались. Он умер в 1990 году, не дожив месяца до денежной реформы, когда сбережения советских людей, в том числе и все его сбережения, сгорели.
И что? И ничего. Признаться, я даже рад, что он ушел не раньше и не позже – с чувством покоя и удовлетворения, в государстве, которое он честно отстраивал и защищал, которое считал великим, и где уже как раз начались демократические перемены - и ему не пришлось пережить тот крах и унижение, которые случились с нами потом. А деньги? Обидно, конечно… Но к тому времени я уже умел работать и зарабатывать. Условия существования в известной потрясениями стране подготовили многих из нас к тому, чтобы справляться с трудностями самостоятельно и не ждать, что кто-то за тебя сделает то, что ты должен делать сам.
Однако прошло еще немало лет, прежде чем я окончательно убедился: в моей жизни – и в жизни тех, кого я хорошо знаю – все совершается как должно и в свой срок. Люди приходят в мир и уходят, друзья появляются и пропадают, твоя семья (то, что ты считаешь своей семьей) складывается, крепнет, разрушается и складывается вновь, меняются профессии и места работы, благосостояние растет и вдруг на глазах начинает таять, чтобы опять восстановиться… И все происходит именно так, как надо. Лучше и не придумаешь.
Может, зла в мире – нет?
И общеизвестная история, и древнее предание тоже, по-моему, свидетельствуют именно об этом. Сколько было и есть в мире вероломства, насилия, крови – и все же не потерян смысл достойного и радостного существования человека на Земле! Недавно я читал «Хронику» Генриха Латвийского 13 века, откровения монаха-воина, бывшего в числе первых немецких колонизаторов тех прибалтийских земель, которые в наши дни называются Латвией и где живем я и моя семья. Это жуткое свидетельство очевидца и участника целой череды грандиозных обманов и массовых убийств. И в то же время мне понятно, что в этой Хронике речь идет о становлении государственности, как раз и призванной к тому, чтобы установить порядок, развивать экономику, науку и культуру, чтобы обманов и убийств стало меньше. В результате местные разнородные племена стали единым народом и частью большой Европы и, насколько я могу судить, не жалеют об этом. А вспомнить пример из Ветхого Завета (таких в Писании много) - несчастную сначала судьбу Иосифа, одного из духовных прародителей трех мировых религиозных традиций, который из ревности к нему был продан родными братьями в рабство в Египет, претерпел, но в результате возвысился и в критический момент смог даже прийти на помощь своему роду. Иосиф не только простил братьев-негодяев, но и искренне поблагодарил их – потому что он не сомневался, что совершенное ими зло помогло исполниться Божьей воле.
И, если уж мы обратились к Библии, задумаемся, почему сразу после Крещения Иисус возведен был Духом в пустыню для искушения от диавола (Мф. 4:1). Нет, это не ошибка: речь именно о нечистом, о том, кто известен как олицетворение зла, лжи, тьмы, погибели. Почему же тогда - «для» искушения? Значит, было что-то важное и полезное в том испытании для Спасителя (скорее - в его примере для нас с вами)? И, в конце концов, отчего вместе с Оптинскими старцами православный человек всегда просит Господа: «Не дай мне забыть, что все ниспослано Тобой»? Если буквально понимать слова молитвы (а понимать их в данном случае, по-моему, надо буквально), то ниспослано нам действительно «все». И то, что мы называем «злом», – конечно, тоже. И притом мы же одновременно уверены, что плохого Оттуда просто быть не может!
Вы все еще сомневаетесь? Давайте тогда проведем мысленный опыт.
Шаг 1. Вспомните, что 10-20 лет назад однозначно представлялось в вашей жизни злом. И злом явным, настоящим. Что, по вашему убеждению, приносило вам тогда ущерб и страдания? Именно – вам и в вашей жизни. И именно - что конкретно: какие-то ваши состояния и качества или, может, обстоятельства и ситуации, в которые вы попадали - бесталанность, зависимость, трудности в учебе или работе, безответная любовь и т.п. Прошу только вспоминать лишь о том, что происходило лично с вами и что лично вы чувствовали по этому поводу.
Оцените силу ваших прежних эмоций (так, как это вспоминается) на шкале от 1 до 10.
Шаг 2. Как теперь изменилось ваше видение того, по поводу чего вы когда-то так переживали?
Начнем с того, что вы прежде называли своими «недостатками», «ущербностью» или «пороками». Вы до сих пор оцениваете себя в этих терминах? Кстати, многие мои знакомые, которые испытывали страдания по похожим поводам, со временем нередко обнаруживали, что специфические качества их натуры, доставлявшие им огорчения, оказывались либо незначительными особенностями, либо, в определенных ситуациях, - даже достоинствами.
Изменилось ли, по прошествии лет, ваше представление о тех обстоятельствах и ситуациях? Возможно, теперь они выглядят для вас по-иному. Происходившее когда-то развернулось для вас другой стороной, и вы осознали, что это было вовсе не зло, а, скажем, испытание или даже удача. А, может, сегодня вы получили более полную и точную информацию о том, что случилось, о вовлеченных в ту, прошлую, ситуацию людях? Или сумели взглянуть на них по-иному и поняли их истинные мотивы? Или смогли их простить?
Шаг 3. Как изменилось ваше чувственное отношение к тому, что когда-то с вами происходило?
Если особого отношения к тому, что ушло, у вас сегодня вообще нет или все же остался некоторый мутный «осадок», оцените его теперешнюю силу на шкале от 1 до 10 - и сравните с тем, что вы отметили в шаге первом. Комментарии буду излишни.
А если (что, думаю, более вероятно) ваше отношение кардинально изменилось, запишите свои нынешние эмоции, перечитайте написанное - и улыбнитесь.
Шаг 4, последний. Как бы сегодня вы могли назвать то, что волновало вас в прошлом?
В отличие от продавцов «универсальных» патентованных методик, обещающих мгновенное прозрение, я только предлагаю вам более реалистично проанализировать свою жизнь и понять, что в ней и вправду не сложилось или сложилось не так, как надо (возможно – только пока), а что только по старой привычке продолжает казаться бедой и злом. К такому - рассудочному и взвешенному - способу думать о прошлом я пришел сам (хотя, справедливости ради надо признать, не первый и отнюдь не единственный, я потом узнал, что коллеги по НЛП и когнитивной психологии широко используют этот способ).
А вразумляли «неудачи». Помню, в ранней молодости меня оставила близкая девушка. И тогда для меня это было вселенской трагедией. Как я переживал! Ночи без сна, спиртное, сопли-вопли... Но прошел всего год, и то, что случилось, стало казаться просто досадной потерей, а через пару лет – так, рядовым событием биографии, а еще через время я уже был по-настоящему счастлив, что разбежались мы так легко и кстати. На удалении я наконец-то рассмотрел и ужаснулся, с кем был когда-то рядом.
Но, поверьте (и это очень важно): ни тогда, ни теперь я ни разу не пожалел о тех своих переживаниях. Конечно, в них была наивность, но обнаружилась и несомненная польза. Душа моя трудилась и взрослела, ум становился более прозорливым, и с освоением непростого для меня тогда опыта я становился другим - устойчивым к потерям, уравновешенным и сильным человеком.
Время лечит? Нет. Мы исцеляем себя сами. Но для этого необходимы желание, правильные действия и средства, а также опыт, который мы называем «временем».
Тогда-то окончательно и выясняется, что зла - нет.
«Зло не есть какая-либо сущность; но потеря добра получила название зла», - учил еще на рубеже 4-5 веков Аврелий Августин (кто любит читать умные книги, знает его как Блаженного Августина, выдающегося учителя веры, христианского мыслителя и, с моей точки зрения, первого настоящего психолога в истории). И еще из него же:
«Как тишина есть отсутствие всякого шума, нагота — отсутствие одежды, болезнь — отсутствие здоровья, а темнота — света, так и зло есть отсутствие добра, а не нечто, существующее само по себе».
И в нейролингвистическом программировании, наиболее толковой и популярной сегодняшней школе практической психологии, утверждается: не бывает неудач, есть только опыт. Да, мои коллеги отличаются сдержанностью и аккуратностью, и там, где бы можно было употребить слово силой 10 баллов – «зло» или, скажем, «провал», они предпочитают на 3 балла - «неудача». Тем не менее смысл от этого не меняется.
В лингвистике НЛП существует большая категория слов и их сочетаний, а, если точнее, - словоформ, не содержащих определенного, четко очерченного смысла. Каждый наполняет такие словоформы содержанием, исходя из своего опыта и представлений об их значении. Простые примеры: удача, свобода, любовь, хороший, богатство, друзья … Зло (крах, беда, потеря, катастрофа, несчастье) – из этого же ряда. Нет такого объективно существующего явления, которое можно было бы увидеть, вычленить или зафиксировать.
Зло – это характеристика нашего отношения к чему-то. Оно существует только в пространстве ощущений и эмоций человека, только в переплетении индивидуальных морально-нравственных координат. Зло – это просто оценка, это «я так считаю». И к тому же - это показатель масштаба, придаваемого нами тому или иному событию и явлению, индикатор остроты нашего переживания по его поводу.
Недавно заболел почитаемый многими и очень близкий нашей семье пожилой священник. В сети – призыв: помолимся за его здравие. Я помолился, чтобы Господь управил по Своему усмотрению, так, как будет лучше. И сразу получил в комментарии недоуменно-сердитый вопрос: это как – «как лучше», вы что это имеете в виду?! А я, естественно, как всегда, имел в виду, что Высшей Силе виднее. «Да будет воля Твоя!», - так меня учили. Но мой оппонент явно считал по-другому. Вот если я сам не знаю заранее ответа на вопрос, и мне, по большому счету, все равно, как решится дело, — пусть будет на то Божья воля. Но если я знаю, чего хочу, и если уверен, что хочу однозначно хорошего, если (ну, это же дураку понятно!) желаю добра – тогда, уж извините, пусть будет моя воля. Наш друг-священник, слава Богу, выздоровел! Но проявленное в Интернете мое противостояние с его почитателем мне представляется важным и показательным.
Мы, люди, нередко берем на себя смелость решать, что добро, а что зло. Говорю и о себе, тоже грешен. Зло – это нарушение естественного, то есть привычного и понятного для нас хода вещей, которое, по нашему убеждению, наносит нам вред. И в этом смысле зло зависит от нас. Есть зло или нет - это наш выбор. Только вот ответственность за свои оценки и решения мы все равно почему-то оставляем Богу – нести ее сами мы не намерены.
В этой связи вспоминается одно характерное, имеющее достаточную известность историческое свидетельство, больше похожее на литературный миф. В раннем детстве мальчик Коня (так ласково звали его в семье), Кондратий Рылеев, - да, будущий борец с самодержавием, один из вдохновителей и организаторов вооруженного восстания в Санкт-Петербурге в декабре 1825 года – заболел. И заболел тяжело. Мальчик лежал в беспамятстве и горячке без надежды на исцеление, а рядом неотлучно была его мать, которая ухаживала за ним, истово молилась и верила в чудо. И измученная женщина забылась сном. И явился к ней Ангел, который сообщил, что по Божьей воле ее сын Коня должен умереть. А она, конечно, стала умолять, даже настаивать, чтобы Господь оставил его в живых: «Говорю — только в этом, только в единственном случае — да будет воля моя!». Ангел в ответ огорчился, посуровел ликом и показал «в картинах» возможную жизнь ее сына, хорошую и вполне успешную, но в конце ее мать увидела… виселицу. А это означало, что Коня станет страшным государственным преступником. И спросил Ангел: «Ты же не хочешь, чтобы твой сын стал причиной многих бед и закончил свою жизнь в позоре?» На что мать ответила: «Я хочу одного: пусть живет!» Сон закончился. И ребенок выздоровел. Очнулся, вздохнул, улыбнулся и потянулся к матери ручонками.
История немного жуткая и трогательная.
А дальше все происходило так, как было показано: хорошая, успешная жизнь ее сына. Женщина, когда-то настоявшая перед Высшей Силой на исполнении своей воли, не дожила до предсказанной ей трагической развязки – она умерла за полтора года до неудавшегося бунта на Сенатской площади. Но мы, живущие сегодня, почти через 200 лет после тех событий, хорошо представляем себе, что произошло потом.
25 июля 1826 года организатор и вдохновитель мятежа Кондратий Рылеев и еще четыре государственных преступника (позже этих бунтарей назовут «декабристами»), был повешен в Петропавловской крепости. Он уговаривал своего товарища-террориста Петра Каховского, который тоже будет казнен, убить царя, но тот решился застрелить «только» военного генерал-губернатора Санкт-Петербурга героя Отечественной войны Михаила Милорадовича. Во время подавления мятежа погибли сотни людей – солдат и зевак, «черни». Кроме того, во многом по вине Рылеева и его единомышленников пострадали, в том числе были лишены всех прав, состояний и сосланы на каторгу или в ссылку, 120 дворян, а 4000 «нижних чинов» (ни в чем не повинных, которые просто исполняли приказы своих офицеров) отправили воевать на Кавказ, откуда многие не вернулись. Но это было только начало. Декабристы, как всем нам известно, «разбудили Герцена», Герцен тоже оказался беспокойным мальчиком и много кому не давал спать (а его «гонители» оказались удивительно терпимыми) — и все закончилось революцией. Тот, кто учил историю не по школьным учебникам, знает, какие поистине людоедские планы нередко стояли за возвышенными лозунгами социальных утопистов 18-19 веков, — и как эти планы осуществили их идейные последователи в России.
Знаю, не все из вас согласятся с такой резкой постановкой вопроса, которую я предложил. В оправдание первым борцам с самодержавием можно сказать многое. И о явной деградации российской монархии, которая, особенно после по сути проигранных нами антинаполеоновских кампаний, стала очевидной, и о дикости крепостничества, и о вырождении служилого дворянства, и об искусственных препятствиях социальному и экономическому развитию страны … Каюсь: я намеренно сгустил краски, заострив внимание именно на преступном, злодейском характере декабристского мятежа (что тоже было реальностью). Для чего? Хотя бы для того, чтобы показать, как действует на нас такая категоричность оценок. В ответ на бескомпромиссные суждения читатели, как всегда, безусловно, разделились на два враждующих лагеря: тех, кто согласился, что революционный террор – зло (и обсуждать тут нечего!), и тех, кто готов оправдать и принять любой насилие во имя «справедливости» и «общего блага». И этим двум противостоящим друг другу лагерям договориться трудно. Потому что в основе их расхождения – оценочные понятия, те самые словоформы: «прогресс-регресс, полезно-вредно, хорошо-плохо, добро-зло». Нестыковка не фактов, а отношения к фактам, которая разваливает основы общественного согласия, эмоционально разводит людей по разные стороны баррикад. Между прочим, сравните, как энциклопедически равновесно и бесстрастно повествует о декабристском движении Википедия; адресуясь широкому кругу читателей, она старается уходить от ценностных ярлыков (не всегда, естественно, удается, ведь ее пишут люди), а значит – от возбуждения эмоций, которые только умножают непонимание между нами.
Однако главная причина, почему я так подробно остановился на явно святочном мифе о вещем видении несчастной Рылеевой, «переспорившей» Бога, в другом. В этой истории, опубликованной в январской книжке «Исторического Вестника» за 1895 год, описан типичный и, как мы уже убедились, актуальный и сегодня конфликт - между волей моей и волей Божьей, в котором моя личная воля, если она, как мне видится, более гуманная и справедливая (вспомните «слезу ребенка», которая, по Достоевскому, не может лежать в основе мировой гармонии), должна непременно победить.
Показательно, что публикация эта появилась в самый разгар террористической вакханалии, покушений на царей и их чиновников в России, начало которой (если не считать чисто дворцового переворота с устранением императора Павла I) положил декабрист Рылеев со товарищи. Видно, по замыслу журнального сочинителя, читатель должен был проникнуться сочувствием к матери, которая из сострадания и бескорыстной любви выпустила на свет монстра. Да, сын ее оступился, повернул куда-то не туда, да, по его вине были погублены люди, да, мать заранее знала, что добром дело не кончится, и все же настояла перед Всевышним на своей воле - но, согласитесь, если этот мир Божьим промыслом устроен недобро, негуманно, несправедливо, в общем, не так, как мной и в моем кругу считается правильным, то нам многое позволено. Автор истории декларирует моральное право «добра» называть что-то «злом», оценивать размер каждого такого зла, избирать из разных зол наименьшее и добиваться, чтобы в конце концов меньшее зло победило. И таким образом — вольно или невольно — вызывает к жизни зло.
Обратите внимание: зло возникает уже тогда, когда мы – раздраженные, усталые, издерганные, слабые – в общем, из состояния нашего несовершенства только еще начинаем судить, что есть «зло». Оно начинается именно с оценки, которую мы позволяем себе давать. Начинается с создания дракона.
А дальше все развивается по традиционному сценарию.
«Кто сражается с чудовищами, тому следует остерегаться, чтобы самому при этом не стать чудовищем». Знаменитый немецкий философ Фридрих Ницше выразился достаточно осторожно, но в принципе ясно. Любое дело, которое занимает, увлекает, захватывает человека, неизбежно преображает его. Чтобы успешно противостоять дракону, лучше превратиться в дракона. Если ты борешься с тем, что сам же назначил «злом», будь готов к тому, что ты сам станешь не меньшим злом. Вот почему мудрые советуют: осторожно, скрупулезно отбирайте объекты вашей страсти, потому что рано или поздно придется платить за это. Платить собой.
Я вот иногда думаю: зачем Господь посадил в Эдемском саду рядом с Деревом жизни Дерево познания добра и зла, а по факту — дерево смерти, «ибо в день, в который ты вкусишь от него, смертью умрешь»? Ведь именно через его окаянные плоды человек познал распад, разлад, рознь, непримиримость противоположностей, страх, стыд, ложь, безответственность (вспомните, как наш Адам оправдывался перед Отцом за нарушение Его воли). Почему Господь это Дерево посадил, но заповедал не есть от него? Знал же Он, не мог не знать, что сын нарушит запрет.
Возможно, хотел уберечь его от спешки, хотел предупредить, что сам по себе его приход в мир - это только начало долгого и трудного пути, который человеку еще надо пройти, осилить, пережить, осмыслить, чтобы стать Человеком. Плодиться и размножаться и населять землю? Да. Обладать землею и владычествовать над всеми сотворенными душами живыми? Да. Возделывать и хранить сад Эдемский? Не так понятно, но тоже - да. А вот судить и навешивать ярлыки на Божье деяние, которое Тот Сам оценил, как «хорошо весьма», – пока, извини, нет.
Мир – это комплекс разрешений и запретов. Некоторые вещи не надо делать не потому, что это некрасиво, опасно или невыгодно, а просто потому, что нельзя. Нельзя бить слабого, грабить нищего. Нельзя губить природу. Нельзя прыгать с крыши храма не потому, расшибешься ты или нет (ангелы подхватят тебя), а потому, что это - Храм, а не парашютная вышка. С Храма прыгать нельзя. Забыв об этом, ты нарушаешь гармонию мироздания, вносишь в нее путаницу, нестроение, разделение. Смерть, как зло, входит к людям непрошенной гостьей не с «познания добра и зла» (много ли мы за прошедшие тысячелетия познали?), а с нарушения безусловного запрета – и, в итоге, с оценочного расчленения сущего на доброе и злое, белое и черное, победу и поражение, справедливое и несправедливое.
А к этому мы, по масштабу своему, до сих пор не готовы. До этого нам надо еще дорасти, дозреть. Иначе так и будем безвременно умирать – гораздо раньше, чем успеем что-то сделать и порадоваться.
…Однажды – это было уже довольно давно - дела у меня не очень складывались. Не складывались, естественно, именно так, как я хотел. И это раздражало. Надеясь на сочувствие жены, я начал жаловаться Наде: все плохо, то не выходит, это не так… А она в ответ неожиданно сказала: «Это — жизнь». И все. Удивительно просто. Однако я почему-то сразу успокоился. И эти слова запомнил. И начал, не спеша, разгребать свои завалы.
ВЛАДИМИР ВЛАДИСЛАВОВ
